Национализируя YPF, президент Аргентины пытается получить контроль над гигантскими нетрадиционными источниками нефти и газа. Это — первый крупный международный конфликт новой, сланцевой эпохи в мировой энергетике.
Спустя ровно 30 лет после Фолклендской войны Аргентина вновь пошла на острейший конфликт с одной из крупных европейских стран. На этот раз «захват территорий» происходит в экономической сфере. Аргентинский президент Кристина Фернандес де Киршнер национализирует нефтегазовую компанию YPF, 57,4% акций которой принадлежат самому крупному концерну Испании — Repsol.
Крупнейшая экспроприация в мировой энергетике со времен ЮКОСА
Аргентинский сенат 26 апреля подавляющим большинством голосов одобрил соответствующий законопроект, и можно не сомневаться, что в начале мая палата депутатов окончательно его утвердит. Впрочем, захват головного офиса YPF в Буэнос-Айресе и изгнание из него испанских менеджеров произошли сразу после того, как Киршнер объявила о своем решении.
Западные эксперты отмечают, что экспроприация 51% акций YPF является самым широкомасштабным отчуждением собственности в мировой энергетике со времен разгрома в России компании ЮКОС. Как и в «деле ЮКОСА», у команды президента, в данном случае — аргентинского, имелся целый ряд причин решиться на такую рейдерскую спецоперацию.
Среди этих причин — и стремление Кристины Киршнер, мечтающей о славе всеобщей аргентинской любимицы Эвиты Перон, с помощью эффектного популистского жеста набрать внутриполитические очки, и попытка отвлечь от собственных серьезных промахов в энергетической политике, и, конечно же, желание обеспечить нужным людям тепленькие места в оприходованной компании.
И все же главным мотивом, побудившим аргентинского президента пойти на весьма рискованный шаг, который отпугнет международных инвесторов и повлечет за собой затяжной конфликт со всем Европейским Союзом, стало стремление получить контроль над крупными нефтегазовыми месторождениями в стране.
Нечто подобное уже не раз случалось и раньше — и в арабских странах, и в самой Латинской Америке, например, в Венесуэле. Принципиальная новизна нынешнего «раскулачивания» состоит в том, что в Аргентине речь идет не о простой нефти, а о сланцевой, и залежи газа там тоже необычные, нетрадиционные. Так что в настоящий момент на наших глазах разворачивается первый крупный международный конфликт новой эпохи в мировой энергетике — сланцевой.
Перекройка газовой и нефтяной карт мира
О зашагавшей по планете «сланцевой революции» в последнее время пишут все больше и больше. Так, в конце прошлого года немецкие эксперты из Федерального ведомства по геонаукам и сырью (BGR) в Ганновере выдвинули тезис, что из-за развития технологий по добыче газа из твердых, в том числе и сланцевых пород, «газовая карта мира» вскоре изменится. Страны, которые прежде не играли в отрасли заметной роли, начнут выдвигаться в первые ряды.
По оценкам специалистов, Аргентина обладает после США и Китая третьими по величине в мире запасами сланцевого газа. А тут еще в ноябре 2011 года испанский концерн Repsol вместе со своей дочкой YPF объявил о том, что обнаружил в провинции Неукен гигантское месторождение Vaca Muerta с нетрадиционными запасами углеводородов. При этом представители концерна имели неосторожность заявить, что его находка позволит Аргентине превратиться в экспортера нефти.
Первая сланцевая война
Вот на эти будущие экспортные потоки (и на соответствующую выручку) Кристина Киршнер и наложила сейчас руку. Возможные политические, юридические и экономические последствия этого шага, совершенного страной, всего десять лет назад потрясшей финансовые рынки мира оглушительным дефолтом, требуют отдельного обстоятельного разговора.
Пока же хотелось бы просто зафиксировать внимание на совершенно новом явлении: за сланцевые запасы нефти и газа, о которых абсолютное большинство из нас еще пару лет назад даже слыхом не слыхивало, теперь уже ведутся войны. Пока, к счастью, только экономические.
